Пять лет в Чехии выходил миссионерский журнал «Свет Православия» (основанный как «Голос Православия»). Изданием журнала, по благословению владыки Христофора, занимался пльзеньский священник протоиерей Олег Махнёв. Много интересных материалов было опубликовано на страницах журнала. Редактор – всё тот же Олег Махнёв – и авторы публикаций знакомили читателей с историей православия в Чехии и Словакии, с миссионерской деятельностью священников, с духовным богатством православной веры. Кроме издания самого журнала, Олег Махнёв занялся переизданием журналов своих предшественников, выходивших в Чехии с конца 1940-х годов. Последнее богоугодное дело отца Олега – путеводитель по чешским православным храмам и монастырям. Этот иллюстрированный справочник уникален по своему содержанию – в нём есть карта с обозначениями церквей и монастырей, фотографии священников, рассказы об истории каждого храма.

Но журнал «Свет Православия», до сих пор издававшийся на пожертвования, выходить перестал. Как говорит Олег Махнёв, «по причине финансовых трудностей и оскудения благодетельного попечения». Некоторые материалы для журнала уже были подготовлены, но о выходе их в свет на привычных страницах говорить пока не приходится. Однако одному из них – интервью с протоиереем Олегом Махнёвым – мы предоставили страницы нашего издания.

– Русскоязычная эмиграция Чехии очень разнородна. Может ли православная церковь стать её объединяющим началом?

– Православная церковь, безусловно, служит фундаментальным, объединяющим началом для всех русскоязычных мигрантов. У этого две причины. Первая – когда человек находится вдали от дома, вне привычного уклада жизни и работы, он более явно чувствует потребность в чём-то родном и близком, в православном храме, например. Второй момент – качество общения. Собеседнику за границей предъявляются повышенные требования – с ним необходимо полное взаимопонимание и доверие. Не в питейных же заведениях его искать! Это тоже одна из причин, почему люди и приходят в храм Божий.

– Приходят только те, кто и раньше был близок церкви?

И те и другие. Те, кто имеет дар веры, те в любом случае приходят. А те, кто не имеет, – с уже обозначенной мной целью: пообщаться с людьми, которым можно доверять.

– Их количество увеличивается или уменьшается?

– Оно практически всегда стабильно. Рано или поздно люди всё равно приходят в храм. Те, у кого есть потребность в духовном, приходят сразу. Со мною, например, было так, когда сюда приехал в 1998-м – первое, что сделал, нашёл православный храм в Пльзене. Что-то с самого начала влекло. И сразу начал жить жизнью церкви.

– Влияет ли на статистику вновь приходящих то, что сейчас на каждом углу человеку предлагается «спасение»?

– Нет никакого «спасения» от весёлых ребят в галстучках и белых рубашках – это всё красиво преподнесённые суррогаты. Есть Истинная Церковь – Единая, Святая, Соборная и Апостольская. Никаких компромиссов быть не может. Путь спасения только один.

– Но люди, которые не знают этих догматов, тем более незащищённые мигранты, теряющиеся в новой для себя среде, – они же, многие наверняка, приходят к вам, заранее уже перепробовав разные варианты «спасения души»?

– Как было со мной? Не было никаких размышлений – церковь есть церковь, и сразу пошёл в православие. Есть люди, которые ищут компании по интересам – не с целью духовности, а ради душевности, совместного времяпрепровождения… В таких случаях часто приводятся в пример деяния апостолов с проведением совместных трапез. Подобные акции, понятное дело, хорошо финансируются. Но это – гиперболизация Евангельских посланий, определённая их трактовка – не более. Подобным образом люди заманиваются в ловушку. Её даже не назовёшь духовной ловушкой – обычная человеческая ловушка. В итоге, это выбор самого человека – что он всё-таки ищет. Если я приезжаю сюда и хочу больше знать о Боге – пожалуйста: есть университеты, где есть люди, которые прошли большой духовный путь. И не просто схоласты, которые книги изучали, а реальные монахи. Есть, к примеру, у меня знакомый – Отец Ян Зозуляк. Он закончил Прешовский университет, поехал на Афон, в монастырь Филафей для того, чтобы стать монахом. Но геронда, определив, что в нём есть талант академического преподавания, отправил его обратно в Словакию. Не в форме совета, нет – он это выполняет как послушание! Вот вам, пожалуйста – обращайтесь к нему, обращайтесь в университеты, а не в эти «шарашки», где речи о духовности даже не идёт!

Расскажу историю. Пришла ко мне целая группа иеговистов. Раньше я был наивным – пытался их переубеждать… Они, действительно, отлично, на память, знают Евангелие. Но трактуют-то его по-своему! И то, что им приходит в голову, нас, православных, просто шокирует! Я им всё рассказал, объяснил, в чём они заблуждаются, указал на полное незнание церковной истории. У нас-то семь Вселенских соборов за плечами – мы постоянно что-то обсуждаем, вопросы возникают. А этим иеговистам или пятидесятникам – им же, грубо говоря, 100 лет. Они ничего ни с кем не обсуждают, а только пытаются своим обмирщённым умом что-то себе представить… Они были буквально потрясены, час продолжалась беседа! Они слушали раскрыв рот. Для меня это была маленькая победа на миссионерском поприще.

Рассказал об этом случае своему знакомому из Прешовского университета. На что получил ответ: зря, мол, ты это сделал. «Почему?» – спросил я его. – «Они сейчас обратятся к своему гуру, он поймёт, что по этим вопросам у них недоработка, раз православный священник может так легко ими сбить с толку. Они обсудят между собой – каким образом отвечать на подобные вопросы в будущем, если православные им будут их задавать. Кроме того, они отправят запрос в Америку, в головной свой офис, после чего ответ на этот вопрос будет подробнейшим образом расписан в их журнале «Сторожевая Башня», который издаётся тиражом более 10 млн экземпляров. А у них принято заучивать статьи из него на память – вот они и ответ на этот вопрос заучат на будущее. Произойдёт своего рода перезагрузка. Это как антивирусные компьютерные программы: как только появляется новый вирус, он сразу же перенастраивается на новую версию антивирусной программы. И что самое главное – их же не переубедишь, они остаются в корне теми же самыми, хоть и внешне слегка всколыхнутся, поэтому и смысла нет им что-то рассказывать и открывать глаза – это значит идти у них на поводу». Только используют эту информацию для дальнейшей, более подготовленной работы с нашими братьями и сестрами.

– Это – враги православия?

– У нас врагов нет – как Христос всех любил, так и мы всех любим. И готовы обнять и хромого, и косого, и такого вот, запутавшегося…

– Ну, тогда они – ваши конкуренты – вы же работаете с ними на одном поле?

– Нет у нас с ними одного поля! У Духа Святого нет конкуренции. Это безбилетники. Можно, конечно, сказать, что мы едем в одном трамвае и у кого-то есть билет, лигитимность, а у кого-то нет.

– Но пока билеты не проверили – статус у вас одинаковый?

– Господь постоянно проверяет этот статус. Дух постоянно дышит и обновляет этот мир. Для духовного пространства они уже отстали – у них нет даже возможности войти в трамвай, если говорить мирским языком. Они могут теоретически рассуждать – у трамвая столько-то колёс, он ездит по колее, такое-то количество сидений… Они всё выучат, но в трамвае-то они никогда не были. А мы едем в трамвае! И зачем нам дискутировать с ними? Если мы имеем легитимацию от наивысших сил, от Того, кто сотворил этот свет. А те, кто больше нас знает, сколько мест в трамвае, сколько цинка, чугуна и легированной стали там использовано… Я с ними разделяю радость того, что они это знают. Но не более. Быть в движении и рассуждать – отличается в принципе.

– Это потому, что у вас высшее богословское образование, а у них нет?

– Дело не в образовании. Когда я только приехал в Чехию, у меня было сильное желание познать Бога. Если ты хочешь это сделать, то неважно, каким образом, но ты это делаешь – пусть даже тебе просто бабушки что-то расскажут, на которых наша вера продержалась весь коммунистический период. Это не вопрос образования. Меня поразил наш преподаватель, который как-то меня спросил – можно ли быть магистром богословия и не быть неверующим? Я удивился: «Как так? Магистр богословия – и неверующий?» – «А вот так – выучить историю религии, богослужения – такое теоретически возможно?» Я согласился. То есть это не вопрос дипломированности. Вера – это дар Божий. Он либо есть, либо его нет.

– А он имеет какие-то географические привязки? То есть дар Божий – он един для всех, что для России, что для Китая с Индией? В этом смысле православие на чешской, исконно католической земле – это естественный ход вещей?

– Тут важно понимать – каким образом даётся эта милость Божья, этот дар. Расскажу одну историю из коммунистических времён. Следователь вызвал священника и говорит, радостно потирая руки: «Вот мы тебя сейчас посадим – и всё, священников в городе не будет. Кто будет служить? Вы обречены!» Тот ему отвечает: «Представьте себе, что завтра вы вспомните все свои злодеяния, сколько людей вы отправили в ГУЛАГ на верную гибель. Вас это заденет – вы услышите, наконец, голос своей совести. Слезами покаяния очиститесь, «паче снега убелитесь» и на коленях поползёте к Святейшему Патриарху, чтобы он вас рукоположил в священники, вот вы и будете служить. Ведь Дух Святой дышит, где хочет, вот возьмёт и коснётся вас». И настолько его слова были убедительными и вразумительными, что следователь испугался и сказал: «Убирайся, чтобы я тебя здесь не видел!». Было очевидно, что священник задел определённые струнки его души. Рассказывали после, что этот следователь действительно стал сильно верующим человеком.

– Центр чешского православия – куда приезжему, ищущему душевного покоя, в первую очередь податься, к кому обратиться, на какой сайт зайти?

– Актуальный вопрос. Представьте себе, что почти все чешские православные сайты на русском языке – это сайты отдельных православных приходов. С конца апреля только начал действовать единый сайт http://pravoslaviecz.cz, где есть интерактивная карта Чехии, с помощью которой только что приехавший в Чехию человек может найти в своём регионе приходы, с контактами настоятелей и фотографиями храмов.

– А если бы не было сейчас Интернета? Как раньше обходились без сайтов?

Раньше была людская молва – все же были верующими. Достаточно было спросить. Или выйти на улицу в воскресенье – все куда-то шли. Куда? Ясное дело – в храм. Ты сливался с общим потоком и всё. В 2004 году мне довелось побывать в Греции в качестве послушника в монастыре. И что я увидел? Все поголовно идут в храм – что-то туда их тянет и всё. Раньше и у нас это было точно так же. А сейчас обыватель занят чем-то другим – индустрия развлечений сыграла свою роль. Сейчас у человека любая информация духовного плана отсеивается ещё на подступах к мозгу, мозг её даже не анализирует! Откровенно говоря, мы забыли о Святом Письме, о заповедях Божьих, а вместо них соблюдаем свои собственные: где получить больше удовольствия, где вкуснее поесть, где одеться моднее – всё! Мы живём по такому принципу! А если так, то всё остальное нам недоступно. Не потому, что Бог для нас немилостив, а потому что мы сами закрываем ему свои сердца.

– Всё дело в новых правилах жизни, навязываемых обществом потребления?

– Всё это массовая агитация через средства массовой информации. СМИ же в частных руках, и преподносят то, что обществом больше востребовано и что приносит большую прибыль. А от чего они отталкиваются? От того, сколько им заплатят за рекламу и компрометирующие статьи. Отсюда и появляется на страницах «негативка и похабщина» – только потому, что она приносит наибольшую прибыль. Это печально, но мы с этим сделать ничего не можем. Вообще, само общество проголосовало за такой стиль жизни. Нас, верующих, это весьма удручает.

– Нужно ли православию уметь правильно лавировать в этом поле?

– Это поле создано неверующими, которым нравятся эти игры – «бери от жизни всё» и прочие лозунги… Мы не включаемся в эту игру. Когда другие ценности и другое состояние души, то даже и не понимаешь, как можно так бездарно тратить время, «небо коптить». У меня на почтовом ящике написано – «Стоп рекламе» и нет телевизора. Мне не интересны чемпионаты по футболу или хоккею. Так живут многие верующие наших дней. Это пребывание совсем в другой системе координат, в другом пространстве и измерении, области Духа. Как говорил апостол Павел: «Царствие Божие это не еда и питьё, а праведность, мир и радость во Святом Духе».

– А людей стоит оттуда вынимать?

– Мне в этом плане хорошую практику дал Афонский монастырь. Они говорят – мы не бегаем, у нас и так 99 % – верующие (речь о греках). Мы служим и молимся Богу. Чем мы можем ещё, кроме этого, наибольшим способом угодить Всевышнему? Молитва это великое жертвоприношение, да и тоска души, ты своё время уделяешь Богу. Мы никуда не ходим, ничего не проповедуем, а служим, сидим и молимся. Но это не значит, что мы отделены от общества. Мы ждём тех людей, которые приходят к нам со своими проблемами и трудностями, которые задают вопросы, их больше всего интересующие, и даже политического, экономического характера… Когда человек приходит, с ним проводится эта работа, то есть мы никому ничего не навязываем. И это правильно. Потому что иначе бы мы тратили свои силы на беготню, пытаясь людям что-то объяснять. Лучше молиться, разговаривать с Богом. Молитва – это состояние души. Таким образом, ты угождаешь Богу, а не угождаешь людям. Если Дух Святой их приведёт, тогда ты несёшь ответственность перед Богом – каким образом ты их примешь.

Православным священникам здесь действительно работы хватает. Кроме богослужений, мы постоянно совершаем священнодействия: крещение, освящение квартир… Священник – от слова «святить». У нормального батюшки нет времени, чтобы останавливать кого-то на перекрёстке и быстренько что-то объяснять. Это не входит в нашу работу. Единственное, что ещё благословляется, – это издание миссионерских журналов и создание интернет-сайтов.

– Насколько важен внешний вид, «качество» журнала или сайта для правильного их восприятия православной аудиторией?

– Скорее важен не внешний вид, а содержание. Чтобы люди прочитали, и произошёл бы определённый процесс осознания своей жизни. Мы ни за кем не бегаем с плакатами, не хватаем за руки, не врываемся в дома и не играем на гитарах. Когда наши статьи доходят до читателя, появляется искренний интерес, они начинают звонить в редакцию, и тут наша задача – всё доходчиво объяснить, в нужное русло направить.

Наши маленькие победы складываются из количества воцеркóвленных людей и преображённых от изменения сознания, переориентировки на другую систему координат, приоритета ценностей.

– Это чисто православная особенность – отсутствие суеты и беготни? Или это фундаментальная основа любой религии?

– Нужно пояснить один важный момент. Мы не стремимся, чтобы у нас в храмах было большое количество посторонних людей. Ведь какие возникают ситуации? Есть храмы, расположенные в центре города. И вот идёт там служба, все находятся в определённом состоянии души, и вдруг врывается группа туристов с фотоаппаратами наперевес – бегают, толкаются… Я рад, что у меня храм на окраине города и туда приходят лишь люди из другого мира, с другой, настоящей системой координат.

Кроме своего прихода в Клатове, служу в городе Пршибрам. И вот представьте: из 50-ти прихожан единственного в городе храма 35 приезжали на службу из Праги, где есть шесть православных храмов. Можете себе представить – за 60 километров! Просто в своё время там был настоятелем схиархимандрит Сильвестр, который притянул к себе духовных чад и они продолжают ездить в Пршибрам в память о нём.

Нужно также понимать, что прийти в храм, расставить свечки, при этом что-то подпевая – не означает ещё гарантию пребывания в Церкви. Церковь нельзя ограничить четырьмя стенами и потолком. Это мистическое Тело Христово, это реальный живой организм.

Те, кто приходит в церковь и прежде всего спешит выполнить определённые ритуалы – сюда столько-то свечек за здравие, сюда столько-то за упокой, порой не осознают, что не это главное. Центральная часть Литургии – это совершение Евхаристии, что значит «благодарение». Для каждого бы было необходимо знать, что именно мы в виде благодарения несём Богу и какую жертву Господь наш Иисус Христос приносит. Какую трапезу Он нам накрывает для нашего спасения.

Есть даже такой академический предмет – «Традиции православной церкви», где подробно объясняется смысл свечей, колокольного звона, церковного пения… Но важно понимать, что в реальности традиция у нас одна – жизнь по Евангелию, жизнь во Христе, а всё остальное – это следствие: поём-то мы от переизбытка чувств с желанием славить и угодить Всевышнему. А свечки – это вообще исторический факт: христиан 300 лет притесняли, мучили, издевались, и им приходилось служить в катакомбных церквях, где нужно было освещение… Колокола появились в V столетии. В Евангелии об этом всём ничего не написано. Надо жить во Христе, а исполнение обрядов – оно, наоборот, может даже и отвлекать. Блеск и внешние красоты тут совсем не важны, необходимо быть реальным членом живого организма во Христе. В церкви нет зрителей. Человек, приходя на святую литургию, не может так просто уйти, зная, что сам Христос накрывает трапезу.

– Складывается ощущение, что большинство прихожан православных храмов просто совершают там определённый набор ритуалов, считая это достаточным для духовного очищения. Причём моральный облик этих людей за пределами церкви оставляет желать лучшего, что является одной из главных претензий к православию со стороны обывателя…

– Есть люди, которые действительно живут во Христе, «овечки Божьи», а есть люди, которые всё пунктуально соблюдают, но при этом им многое непонятно. Архимандрит Сергий, к которому я обратился с этим вопросом, мне ответил – ходят, и пусть ходят. После Господь их направит – будут слушать проповеди, будут наставляться. У каждого свой духовный путь, по которому человек идёт шаг за шагом – нельзя от него сразу что-то требовать.

Приходя в церковь, человек тем самым осознаёт своё несовершенство, слабость в противостоянии страстям, корень которых в слове «страдать». Церковь это больница, куда каждый приходит со своей болезнью, с надеждой на излечение. Если человек совершает какие-то грехопадения, но при этом всё прекрасно осознаёт и внутренне борется с этим – это уже неплохо.

Кто попал первым в Царство Божье? Покаявшийся разбойник. Над ним даже не производилась Тайна Святого Крещения и Святого Причащения… Искреннее покаяние его спасло. В других религиях человек должен быть «праведником» и всё. Есть люди, которые живут обычной жизнью – переходят улицу на зелёный свет, поскользнувшейся бабушке помогут подняться, билетики в трамвае компостируют – и просто обалдевают от своей праведности. Настолько, что это напоминает фарисейство. Они исполняют законы общественной жизни, а всех остальных людей, даже тех, кто ходит в церковь, они считают недалёкими. Мол, бабушкам они не помогают, а только свечки в храме ставят.

Лучше грешник, осознающий себя грешником, чем праведник, осознающий себя праведником. Вообще, у «рогатого и хвостатого» для каждого своя наживка. Он сидит на берегу с удочкой и отлавливает таких вот «праведников». Если человек исполняет все общественные законы, это ещё не говорит о его духовности. Белый галстук, наутюженные брюки, начищенные ботинки – ничего не значат, если у тебя каменное сердце.

У нас был преподаватель, профессор, протоиерей Павел Алеш, он был в то время единственный профессор православного богословия в Чехии на протяжении 30 лет… Рассказал такую историю. Принимал он участие в большой международной конференции, где были представители разных конфессий. В числе прочих выступал там монах с Украины – он вышел в заштопанном подряснике, из которого нитки торчали, но говорил при этом он так проникновенно, от души, что все слушали затаив дыхание. А после выступил один из представителей новомодных конфессий, у которого и ноготочки подстрижены, и бородка выстрижена аккуратно, и ботиночки блестят, и брючки выглажены, и говорил он так сладко… Протоиерей, профессор Павел искренне нам говорит: «Я на него смотрю и думаю – есть ли в нём хоть что-то человеческое?» При том, что докладчик имел диплом богослова и навыки схоластики (где-то что-то в библиотеке прочитал и имеет какие-то теоретические представления). С сокрушением сердца отец Павел нам, молодым студентам, об этом рассказывал и со смирением пояснял…

– То есть чем больше внешнего лоска, тем меньше лоска внутреннего? Или всё же их можно сочетать?

– Иногда внешнее – это попытка завуалировать внутреннее. Мне приходилось быть на Афоне, где сочетается «любовь и бедность». Когда человек живёт буквально впроголодь, у него более выражена любовь ко всему живому. У него абсолютно другое состояние души. Там всё выполнено руками из дерева, там нет этого золотого блеска. Для себя лично я этот принцип осознал позже, когда в Екатеринбурге купил несколько икон ручной работы, выполненных из обычного деревянного шпона, живого по сути дерева. Автор, член союза художников, большой мастер, который однажды возлюбил Бога и начал делать эти иконы, бесплатно отдавал их в епархию. И вот, когда я пришёл с ними домой, поставил рядом лампаду, – при свете фитилька мне открылось невообразимое зрелище – свет преломлялся, образ играл сам в себе, я был поражён до глубины души – икона была как живая. Рядом с такой иконой я боялся нос утереть! На радостях я поставил её в золотую рамку и начал молиться – и близко не было тех, испытанных ранее ощущений. А как только я оформил икону простой деревянной рамкой – эффект вернулся. Действительно любовь и бедность. Если вы спросите другого воцерковленного человека, даже священнослужителя, он приведёт слова из Священного Писания: «возлюби благолепие дома твоего». То есть всё должно быть золотое или как минимум посеребрённое, блестеть, нести внешний эффект... Это будет его мнение. А моё – любовь и бедность.

– Претензии к православию в России именно из-за того, что это внешнее уж слишком выпячивается…

– Люди же сами несут – это их желание и личное дело… А настоятели храмов, уважая чувства верующих, традиции и тенденции времени, эти приношения принимают и в храме размещают, будучи посредниками.

Это личное дело каждого. Не на этом нужно акцентироваться, внутреннего, таинственного порой не видно, тем более для обывателя. Если могу выразить своё скромное мнение, мы борцы за сердца людей, они для нас – самое чистое и сокровенное, то, что нам необходимо благодетельностями наполнять и чистотою украшать. А то иногда идёт тенденция к внешней притягательности, эффекту, но не эффективности. В Италии этой теме даже оперу посвятили. Выходят священнослужители на сцену, а на них лампочки зажигаются неоновые. Это, понятное дело, преувеличение, цель которого показать – как создаются символы. Я же, повторюсь, за любовь и бедность. Пришли в церковь, не умеете петь – прочитали. Главное, чтобы от души. Не умеете красиво мысли формулировать – не страшно, Господь же сердцевидец.

Почему человек приходит на Святое Причастие? По одной причине – он осознаёт, что стал рабом своих страстей и в бессилии своём стремится соединиться со Христом, подателем всех благ, врачом душ и телес. Совместно с Богом быть победителем. Быть независимым от страстей, преобразиться в «новое творение». Если человек ходит, демонстрируя бренды, показывая таким образом, что у него всё хорошо в этой жизни – это не значит, что у него действительно всё идеально. В духовном смысле, возможно, он последний нищий. И вот когда он начинает понимать, что он гол и наг, что за душой у него практически ничего нет, а страсти его всё больше порабощают, он в ужасе пытается от них избавляться. Но своими человеческими силами этого невозможно сделать. В этой борьбе тебе необходим Бог. Поэтому и идёшь на Причастие, чтобы Бога принять. Эта тяга – преодолевать страсти – и влечёт людей в церковь, живой организм любви, таинственный фундамент мира. А сколько там чего покрыто позолотой, 18 карат или 24, это и близко не имеет никакого значения. Старец Лазарь Абашидзе как-то сказал – из храма можно вынести почти всё, кроме литургических сосудов, для нас главное – Пречистые Тело и Кровь Христовы. Какое количество свечек – неважно. Хорошо, когда люди это понимают и несут от переизбытка чувств, чтобы просто украсить храм. Но часто получается наоборот – несут украшения ради и каждый раз думают: это же я принес! «Слушай, Петя, ты что принёс? А куда священник это разместил? Ага, вот сюда – на видное место. А тут было бы хорошо в следующий раз табличку повесить…». И начинается обратный процесс. Украшательство должно быть следствием нашей любви к Христу, но не целью.

– А что насчёт священнослужителей, которые стремятся выделиться? Ездят на дорогих машинах, например…

– Мы должны понимать, что церковь – это больница. Христос не пришёл спасать праведников, он пришёл за больными, которые нуждаются во враче. Страсти точно так же нападают и на священнослужителей. У нас нет волшебной палочки, которой взмахнул – и все проблемы решились. Мы также больны, как и миряне. Это может быть не видно со стороны, но многие священнослужители со слезами молятся – они знают свои страсти и борются с ними. И если кто-то где-то допускает падение – вы, наоборот, как верующие, взмолитесь, помогите ему, поддержите. Хамство – когда ты пальцем показываешь и говоришь: посмотрите, вот он – опустился. А своих грехов-то человек при этом не видит! Тот, кто раздувает подобные истории, уподобляется хамам и создаёт излишний конфликт. Есть хорошее святоотеческое наставление: «Следи за собой. Никого не осуждай. Ничему не удивляйся», и сам будешь спокойным и уравновешенным. А если есть возможность, со смирением помоги, вразуми, поддержи. Будь выше, не падай сам в своём осуждении.

– Но ведь человека провоцируют на эти слова, на осуждение…

– Американский политик Бжезинский сказал – мы покончили с коммунизмом, теперь наша цель покончить с православием. Сейчас тратятся большие деньги в СМИ, чтобы очернить, найти какое-то слабое место… А люди ради денег, ради наживы, пытаются подобные конфликты раздувать… Я не буду разбирать конкретные моменты, но, насколько я знаю, некоторые из них не имеют под собой реальной почвы, то есть были искусственно созданы, разыграны или спровоцированы. Спровоцировать любого человека, и даже священнослужителя, вполне возможная вещь для тех, кто на этом поприще целенаправленно отрабатывает конкретный заказ. Профессионалы есть в любой сфере.

– Чувствуете ли вы себя в Чехии религиозным меньшинством, как, например, мусульмане в России?

– Нет, потому что мы единый организм. А нападки идут только со стороны тех, кто выбрал путь служения тёмным силам. Но мы к этому готовы. Ведь наша пастырская служба – она как воинская. Мы действительно воины Христовы – сидим в окопах на передовой, а в нас со всех сторон стреляют вражеские танки, артиллерия… Клевещут, даже неосознанно, пытаются досаждать или провоцировать. А если идут нападки, стреляют со всех сторон, – значит, ты занял хорошую позицию, ты хороший воин.

– Почему в Чехии столь велик процент атеистов?

– Для меня это необъяснимо. Может, это компенсируется тем, что чехи душевны. Что не так уж плохо, так как это качество тоже находится на высоте среди общечеловеческих качеств. Не нашим умом постигать промысел Божий.

В прошлом году, и в этом, я был в Екатеринбурге на «Царских днях» – мы 3 часа 15 минут служили литургию. На престоле стояло 30 чаш для причастия – я нигде в мире такого не видел – и мы порядка 45-ти минут в количестве 30-ти священнослужителей причащали людей. А после мне сказали – сейчас будет крестный ход. Я привык, что это обычно означает три раза вокруг храма обойти. А там 20 километров крестный ход! Причём ночью – в 3 часа вышли, в 8 пришли. Мы шли в первых рядах – так нам конца нашей колонны не было видно! Тысяч тридцать тогда, я думаю, православных верующих шло крестным ходом. Люди шли и пели: «Господи Иисусе Христе, помилуй нас». А на следующий день в Алапаевске снова всё по тому же сценарию – сначала богослужение, а после – 20 километров крестный ход. Русь – она действительно Святая... Но если кому-то попытаться это объяснить здесь, в Европе, они в это даже не поверят, не поймут. Почему? Это трудно объяснить.

– Возможно, всё дело в социокультурных различиях чехов и русских, разных политических предпосылках?

– Я не буду использовать слова «культура» или «философия» – они для меня неприемлемы. У некоторых народов в большей мере выражены вера, дар Божий – нужно это признать. Поэтому на Святую Русь и обрушивается столько несчастий. Там, где в большей мере идёт борьба, поле брани которой – сердца и людские души, там и неспокойствия и волнения.

Поэтому и на политических деятелей столько давления со стороны «нелюбителей» России. Им очень тяжело – на себе несут великую ношу, действительно совершают то, что могут в это нелёгкое время.

Вы прекрасно знаете, что миром управляют определённое количество семей и транснациональные компании. Деньги имеют большую силу. Эти силы пытаются управлять всей планетой, устанавливают лояльных им президентов, но иногда происходят сбои, не потому, что они просчитались а потому, что Сам Всевышний управляет всем и оберегает этот мир, пути Господни неисповедимы.

– Что бы Вы могли сказать о Белоруссии, других православных государствах?

– Могу судить о Белоруссии только со слов одного знакомого, с которым общались в Афонском монастыре. Он говорил – продукты покупай только белорусские. Нигде в Европе не найдёшь лучше и в биологическом смысле чище. Речь о том, что они не генно-модифицированные и сомнительными удобрениями не перетравленные. А во всём мире транснациональные глобальные компании вытесняют рынок сомнительной «пищевой» продукцией.

– Сомнительные пищевые продукты – действительно ли это настолько для Вас важная тема?

– Важная. Меня беспокоит, что в мире пошло повальное увлечение генной инженерией. Куда вы своими ручонками лезете? Люди и вправду думают, что что-то могут изменить, ставя себя выше Творца! Например, в пшеницу добавляют ген скорпиона – чтобы она была более устойчива к засухе и её можно было бы меньше поливать. Добились этого. А тут неожиданно в большом количестве нападаёт тля, к чему они не были готовы – и начинается процесс создания нового сорта пшеницы. Опять опасные эксперименты идут на генном уровне. В итоге у продуктов теряется тот вкус, который был создан Богом. Не надо туда лезть!

Вы знаете, что слово «кризис» означает «суд Божий»? Вот сейчас говорят – аграрный кризис настал. Если бы люди понимали значение этого слова! Это суд Божий – вас судит! Потому что вы используете гербициды, вредные вещества, генно-модифицированные продукты… Вы сами себя губите! Вот это и есть кризис – кризис ваших сердец. Есть определённая граница, за которую переступать нельзя. Всё в природе создано и сбалансировано Создателем, и Он каждое мгновение благословляет результаты своего творения.

– Государство может использовать церковь как механизм влияния на людей?

– На данный момент нет такого использования. Мы можем потенциально такую возможность предполагать – если где-то возникнет какой-то режим или возникнут какие-то обстоятельства, к этому подводящие. Но на данный момент я с чистой совестью могу сказать – ничего подобного нет.

Да и какое дело государству до нас? В Чехии зарегистрировано более 30-ти церковных организаций, каждая из которых выполняет свою собственную функцию. Это стандартная схема во всей Европе.

В Греции государство выделяет деньги священникам. Им создаётся множество поблажек. И даже там нельзя сказать, что это одно целое – просто там они все верующие! Как мы можем сказать, что государство влияет на церковь, если у них 99 % населения и, соответственно, политиков – православные христиане?

– Существует всё же мнение, что церковь должна быть обособлена от государства…

– Есть желание общества – чтобы люди знали что-то о вере, и государство, реагируя на пожелания людей, создаёт вузы, которые получают государственную лицензию. Что в этом плохого?

Я вам расскажу, что было в Греции. Я был шокирован! Дети в детских лагерях, не православных, каких-то самых обычных, по утрам читают молитвы! Вы можете себе это представить? В начальных школах с первого класса уроки начинаются с «Отче наш». Я был поражён! И мы будем утверждать, что их государство заставляет читать? В обычном рейсовом автобусе едешь, из 35-ти человек 10 крестятся: автобус тронулся – они перекрестились, проезжаем кладбище – перекрестились, проезжаем храм – перекрестились. Их что – опять государство заставляет?

– Греция – небольшая, замкнутая страна, а Россия – большая и многонациональная. Разве можно мерить одним мерилом? Разве можно у нас в обязательном порядке вводить православие как предмет в школе?

– Какое количество преступлений совершается в мире? И кое-кто догадался: а духовность – это всё же сдерживающий фактор! Надо менять общество. И если в России это понимают – это прекрасно. Надо поддерживать подобные инициативы. Поддерживать молитвами – точно так же, как это и было достигнуто молитвами тех 30-ти тысяч человек, которые шли крестным ходом в Екатеринбурге и Алапаевске. Этими трудами и в определённом смысле самопожертвованиями всё меняется к лучшему, ведёт к преображению в общедуховной сфере.

– Какие у Вас планы и цели в издательской деятельности? Почему вообще решили ею заняться?

– Православный приход в Клатовах маленький. Ты чувствуешь в себе потенциал, энергию, осознание того, что ты ещё что-то сможешь в этой жизни успеть. Думаешь – чем я ещё могу угодить Богу? Мне приглянулась издательская деятельность.

В этом году не было издано пока ни одного журнала «Свет Православия». Почему? Нехватка времени, с одной стороны. С другой стороны – моя скромная плоть и бренное тело только инструменты в руках Божьих. Создаётся возможность миссионерства через издательскую работу – с усердием и покорностью на себя этот груз принимаю, нет возможности – и ладно, за всё слава Богу!

В течение 2012 года мне удалось собрать информацию о всех православных приходах Пражской и Оломоуцко-Брненской епархий – в архиве 370 фотографий, в том числе фотографии практически всех священников, а также храмов. За всю историю автокефальной Церкви Чехии и Словакии никому не то что не удавалось – никто даже не пробовал провести такую работу по систематизации подобной информации. На базе журнала в 2008–2009 годах уже были попытки подобной систематизации, только на основе Пражской епархии. Инициатива нашла отклик – люди звонили, приходили, посылали свои наработки. Подумалось – раз люди реагируют, это их интересует, – нужно создать полноценный путеводитель. Сейчас задался целью этот добрый проект реализовать.

– А какая цель данного каталога?

– Основная цель – душеспасительная. Каталог будет лежать в каждом храме. Человек придёт, посмотрит, выберет – ведь часто мы определяемся, в какой храм будем ходить, на основе его внешних характеристик, каких-то притягательных факторов. Порой сердце подсказывает. Такая же ситуация и с выбором священнослужителя, своего личного духовника. Человек посмотрит – да, я с этим батюшкой где-то уже встречался. Такой каталог, несомненно, будет полезен.

Анастасия Махнёва