{jcomments on}
Дороги, которые нам выбирают
В день святого великомученика Артемия Антиохийского (2 ноября) в церкви на Ольшанах служил сам владыка Христофор. Среди тех, кто помогал митрополиту, были алтарник – восьмилетний Артемий (в миру Артём Захарчук) и его отец – иподьякон Олег. После литургии и причастия глава Чешской православной церкви поздравил своего юного помощника с именинами. «Ты так много для нас делаешь, – сказал митрополит, – куда бы мы ни отправились, днём и ночью, везде с нами. Я даже не представляю, когда ты учиться успеваешь?»
После окончания службы, когда святые отцы начали переоблачаться в мирское, нам было дано благословение на разговор с Артемием и его отцом о том, как служба в церкви сказывается на жизни мальчика. Прежде всего, на его учёбе в школе.
– В мае этого года меня постригли в чтеца, – говорит отец, Олег Захарчук. – Сейчас я ещё исполняю обязанности иподьякона. Артемий, как только начал в церковь ходить, так стал батюшке помогать. С трёх с половиной лет.
– Можешь рассказать, что входит в круг твоих обязанностей? – спрашиваю я Артемия.
– Сначала свечу носил. Сейчас жезл держу. Кадило подаю.
– Твоя работа очень важна для владыки Христофора? Ты сильно ему помогаешь?
– Он говорит, что да.
В данный момент Артём Захарчук учится в одной из русских воскресных школ. До этого он два года проучился в обычной чешской школе. Но её пришлось оставить. И, по словам отца мальчика, совсем не из-за проблем с языком. Напротив, Артём, которого родители привезли в Чехию двухлетним ребёнком, по-чешски говорит так же свободно, как и по-русски. За чешский язык в школе получал одни «еднички» (пятёрки). Нет, со школой у Артёма произошёл конфликт совсем иного рода.
– Конечно, смена школы произошла по моей инициативе, – объясняет отец. – И это случилось не само собой. Мы приехали в Чехию из России шесть лет назад. После двух лет проживания здесь я и моя семья начали воцерковляться. Что это значит? Воцерковление – это обучение церковной жизни. Мы стали посещать службы, приобщаться, участвовать в святых таинствах Христовых. Происходило изменение нашего сознания. У меня случилась метанойя (переосмысление предыдущего опыта, покаяние, трансформация. – Прим. ред.). А поскольку я, будучи отцом, имею власть над детьми, я предлагаю им идти по тому пути, который я им выбираю. И мы вышли из школы. Стало чувствоваться противоречие мира духовного и мирского. А выражалось это в общении с детьми. Артемий в той чешской школе пытался объяснить детишкам, которых считал своими друзьями, что есть правда и неправда, что есть добро и зло – так, как нас Господь учит. Но он столкнулся с непониманием и агрессией с их стороны. Я об этом узнавал со временем, потому что у него борение происходило. Он не знал: говорить или не говорить. Потому что к детям он относится, как нас Господь учит, с любовью, а ему от них достаётся… И подсмеивались, и били его.
Сначала родители Артёма пытались наладить контакт с учительницей мальчика.
– С ней мы два года общались, молились за неё, – рассказывает Олег Захарчук. – Она позиционирует себя как верующий человек, но признаётся, что относится к тому поколению, которое мало верит. Когда я увидел, что она, хоть и верующий человек, всё равно не понимает, что мы хотим, потому что её стереотипы совершенно другие, мы расстались.
– То есть конфликты Артёма с одноклассниками возникали именно в связи с его службой в церкви?
– Нет, из-за службы в церкви они не возникали. Они возникали из-за того, что он говорил человеку истину и правду. Приведу пример. Ты не против, Артюша? – обращается отец к сыну. – У него там был друг. Сегодня он как раз вспоминал о нём, потому что он молится за него. Однажды друг его подходит, говорит: «Артём, я буду бандитом, когда вырасту!»
– Что, ни с того ни с сего?
– Да, мы прослеживали всё это.
– Может, он просто шутил?
– Ну, шутил – не шутил, не знаю. А Артём его спрашивает: «Для чего ты хочешь стать бандитом?» – «А я буду деньги зарабатывать. Бандиты все богатые». – Как у нас в России в своё время, если Вы вспоминаете, это было популярно. А Артём ему говорит: «Фанда, это неправильно. Это – зло. Это против заповедей Божиих. Мы должны всех любить». А тот ему говорит, что он ничего не понимает. И потом уже пошла агрессия, он ударил Артёма, толкнул. Я прихожу, спрашиваю, почему у него ноги в ссадинах. А он: «Ладно, папа, наши дела». Потом только он мне рассказал.
– А ты не стесняешься такие вещи друзьям говорить? – спрашиваю я Артёма. – Это достаточно неожиданно – слышать такие высокие речи от мальчика.
– Нет, – звучит лаконичный ответ.
– Это то, чему мы учимся, – объясняет отец. – Знаете, нужно было приехать в Чехию из Москвы – столицы православного государства, чтобы здесь прийти в церковь. Чтобы войти в церковь на первую исповедь, на первое причастие, я ходил вокруг храма кругами, пока не решился. И жена моя тоже. И только потом мы венчались здесь. И вот только после того, как мы венчались, мы стали замечать проблемы духовного порядка. Когда вы начинаете жить духовной жизнью, такие проблемы вскрываются. Люди ведь в большинстве живут плотской жизнью, мирской. Мы не мыслим о том, что «там» будет. Почему сегодня Владыка сказал, что не понимает, когда Артём вообще ходит в школу? Потому что мы сейчас на таком этапе, когда нужно для себя принять решение, кем он дальше будет.
– Вы не боитесь брать на себя ответственность, принимая решение за сына?
– Объясню так. Господь сказал: «Не бойтесь, ибо я победил мир». Господь дал мне власть над ним. А если я буду бояться, то я заповедь Господню преступаю. Не бойтесь! Мы должны научиться не бояться окружающего мира, законов и так далее.
– Я имел в виду другое. Вот сейчас Артём служит в чине алтарника. Велика вероятность, что в конце концов изберёт для себя путь священника. Неким образом Вы так или иначе влияете на его выбор. Вы считаете себя вправе делать этот выбор за него?
– Для меня это тоже был непростой вопрос. Вообще, то, о чём Вы говорите, на нашем языке называется искушением. Искушение приходит от лукавого. Но что дало мне силу принять решение? Во-первых, каждодневное участие в богослужениях, причащение святых церковных таинств. То есть тех таинств, которые дают силу духовную, с помощью которой я могу принимать решения в этой земной жизни и впоследствии – в вечной жизни моей и его.
– А у Вас кроме Артёма есть ещё дети?
– Да. Мартин – четырёх лет и двухлетний Матфей.
– Об их судьбе Вы тоже уже подумываете?
– Об их судьбе мы всегда думаем. Я понимаю, что Вы имеете в виду. У нас есть такой стереотип, что мы в детстве выбираем судьбу. Я от многих слышал вопросы: а что, если у него талант в математике или в физике, или ещё в чём-то? Но я здесь придерживаюсь только заповеди Господней. «Не пецытесь о завтрашнем дне и не пецытесь о том, что будет завтра, ибо довлеет злоба сегодняшнего дня». А сегодняшним днём я бы хотел и стараюсь предложить Артёму, чтобы он жил церковной жизнью. А потом, если будет надо, Господь управит. Тут вопрос в том, как он лучше сможет послужить Господу. В силу того, что лукавый над всеми нами потрудился, слова утратили свой изначальный смысл. И если сейчас мы говорим «трудитесь», многие понимают это как «работайте». Соответственно, используйте те таланты, которые Господь вам даёт. Это до определённой степени такое замутнение сознания. Потрудиться для Господа – это послужить делу его спасения. То есть это то, что у нас в церкви называется «домостроительством». Это то, что Господь явился и сотворил для всех людей, не разделяя их по фамилиям и национальностям. Пришёл Господь, вочеловечился для того, чтобы нам показать, как надо жить, что надо делать, чтобы достичь царствия небесного.
– Если в какой-то момент, будучи самостоятельным человеком, Артём сделает другой выбор, Вы не будете против его решения?
– Когда он подрастёт, если вдруг, прости Господи, будет так, то я буду очень сильно плакать, очень долго молиться, чтобы этого, конечно, не было. Потому что сейчас жизнь без церкви и выбор не в пользу церкви, то есть мирской выбор, – это выбор против церкви. Надо понимать, где мы находимся. А находимся мы в конце времён.
Подводя итог разговору, отец Артёма вспомнил библейскую историю.
– Наша церковь даёт нам примеры, на которые мы должны опираться. Как поступил Авраам, когда Господь ему сказал принести в жертву своего сына? Я часто Артёмке рассказываю эту историю. И мы вместе плачем над ней. Помните, когда Авраам с сыном уже идут к месту жертвоприношения, везут хворост, сын, который догадывался, что с ним сейчас произойдёт, спрашивает: «Папа, а где жертва?» Представьте себе эту ситуацию. Что мог чувствовать Авраам? Как ответить сыну, который, как он понимает, всё уже знает? Но он принял решение. «Сынок, Господь узнает себе жертву», – говорит он, и они идут дальше. И вот сын уже ложится на жертвенный камень. И появляется агнец, посланный Господом. Приходит спасение. Рассказ об Аврааме – это рассказ об ответственности. Ответственности перед Создателем. Когда мы оставим эти тела, придём к Господу и встанем перед ним на суд, что я скажу? Господи, ты мне дал возможность, ты мне дал понимание, что есть истина, ты мне дал силу для этого, и я это сделал. Несмотря на то, что кругом все говорили: а вдруг он когда-то выберет путь нецерковный. Я не могу знать, что будет завтра. Я здесь и сейчас. И в вечерней молитве мы так и читаем: «Господи, неужели одр сей мне гроб будет?». Мы должны быть готовы к тому, что на этом свете завтра для нас не наступит, и не бояться ответственности принимать решения.
Константин Гербеев
