Коллаж: Пражский экспресс
Когда пропадают маленькие дети — это трагедия. Но когда пропадают дети большие — трагедия не меньшая. Дети для родителей остаются детьми в любом возрасте. Восемь месяцев Евгений и Марина Юрьевы разыскивали по всем Балканам свою пропавшую дочь Марию Модель (Мария – единственная дочь) и её супруга Виктора Модель – обоим по 24 года. В мае след Виктора привёл их в Прагу. След дочери остался на Балканах или она вместе с мужем приехала в декабре 2015 года в Прагу? Родители Марии сейчас находятся в Чехии и ищут ответы на этот и другие вопросы официальным путём.
Они также надеются также на помощь чешских волонтёров, то есть нас. В Черногории и Сербии полиция, волонтёры и пресса им очень помогали. В России Следственный Комитет возбудил уголовное дело по факту похищения и убийства, оба супруга находятся в данных розыска Интерпола. На днях Юрий вернулся в Прагу из Москвы, где обращался в Администрацию президента РФ, где изложил обстоятельства и попросил в обращении о максимальном содействии и координации всех служб, участвующих в установлении местонахождения нашей дочери ( Следственное управление Следственного комитета РФ, Интерпол, МИД РФ и тд). За рубежом пропали российские граждане: как Россия будет действовать? Какие меры предпринимать на международном уровне?
С Евгением мы встретились в редакции «Пражского экспресса».
Все семьи, и Юрьевых, и Модель — родом из Барнаула. В Черногории Мария с мужем оказались весной 2015 года — Мария приехала на стажировку к известному российскому галеристу, проживающему в Черногории, Марату Гельману. Стажировалась, помогала готовить проекты, выставки, создавать сайт. Сейчас, правда, по словам отца, Марат Гельман всячески отрицает, что имел дела с Марией, видимо, чего-то испугался, но вся вскрытая переписка Марии с Гельманом и резидентами его проектов однозначно говорит об их плотном сотрудничестве. Эти материалы уже получены следствием.
17 октября 2015 года вся связь с с Марией и Виктором прервалась. Еще накануне Маша активно занималась повседневными делами и работой по проектам, на конец октября готовилась онлайн презентация ее стартапа. Их след после активных поисков удалось обнаружить в Сербии. Затем по данным исследования сеансов скайпа Виктора, который был активен несколько дней после исчезновения — в Косово. И все. Были вскрыты все почтовые аккаунты и и аккаунты в соцсетях. После 17 октября Маша и Виктор туда не заходили. Телефоны не включались, и хотя сейчас установлено несколько imei, это не помогло. Более полугода родители, что называется, «прочёсывали Балканы». Министерством иностранных дел России в консульские представительства России по всем странам был разослан запрос о пропавших российских гражданах.
В мае 2016 года из консульства России в Праге пришёл ответ: Виктор Модель 24 декабря 2015 года обращался в консульский отдел в связи с утерей загранпаспорта. Внутренний паспорт у него был на руках, поэтому справку для возвращения в Россию он получил без проблем. Он был один. В Россию после этого не въехал. Проверки периодически до сих пор производятся по всему периметру границы, включая Белоруссию.
Отец и мать Марии сделали всё возможное, чтобы найти хоть какую-то ниточку, за которую можно было бы потянуть и найти дочь. Получили доступ к почте Виктора и впервые узнали, что он, к сожалению, имел отношение к наркотикам.
Одна из версий, что Виктор из Косова мог приехать в Прагу с товаром. Кинули его здесь, а потом убили, чтобы замести следы? Находится ли он в каком-то наркоманском притоне сейчас? Вопросов так много, что лучше их не задавать, а сохранять разум и действовать рационально. В любом случае, он, также как и Маша, жертва каких-то чудовищных обстоятельств.
«Все происходит, как в плохом сериале, — продолжает рассказывать Евгений, — 16 декабря 2015 года Виктор обращается в пражскую полицию с заявлением о потере паспорта и уходит, а только 18 декабря его данные попадают в Интерпол. Стечение обстоятельств: родители Виктора подали заявление о его пропаже на месяц позже, чем мы о Маше. В консульстве, куда он пришёл 24 декабря, понятное дело, по базе Интерпола его никто не проверял. Шенген у него был до конца года, поэтому пражская полиция не имела оснований его задержать».
Консульство РФ в Праге передала Евгению имеющиеся у них сведения, включая фото Виктора. Он сильно изменился, выглядел уставшим и испуганным. Впрочем, и этому фото уже более полугода.
Что ещё может сделать российское консульство в этом вопросе? Евгений ссылается на опыт работы с консульством РФ в Сербии и Черногории: там консульства активно подключились и добились получения от полиции через МИД этих стран важнейшей информации о пересечении границ, а затем «раскачали» активные оперативно-розыскные действия. Родители очень благодарны и сотрудникам посольств, и национальным полициям, и волонтерам, и СМИ этих стран. Хотя решающей информации не было получено, именно поддержка спасала от полного отчаяния.
Сейчас, в Чехии, крайне важно понять, как, когда и где Виктор, а возможно и Мария оказались в Шенгене, поскольку после въезда в Сербию их перемещение через границы и проживание нигде не зафиксированы. И если выехали, то куда. Отец говорит, что если потребуется, он будет находиться в Сербии, где теряются следы Маши, или в Чехии, до конца жизни, пока не найдет след. Но сейчас после Чехии он поедет в Косово. Мог Виктор выехать в соседние с Чехией Германию, Австрию, Польшу? Гипотетически, да.
Родители после восьми месяцев поисков, а они, не считая недавней поездки Евгения в Барнаул к родителям Виктора и Москву в Администрацию президента, ещё не были в России, находятся на грани своих человеческих резервов. Постоянные поиски, переезды, встречи, надежды, разочарования. Евгений — бывший бизнесмен, но по образованию психолог, говорит, что только за эти восемь месяцев понял, что это за понятие «жертва насильственного исчезновения». Это не только сам пропавший, но и все люди, связанные с ним. Родители переживают сильный стресс. «Каждый день мы с супругой живём в аду. Что с Машей? Её убивают? Насилуют? Вечерами сидим и молчим».
Евгений внешне – из числа тех деловых людей, которых тяжело чем-то удивить, которые (я предполагаю) в 90-е прошли через многое. Но, говоря о дочери, он не может сдержать слёз… Отец с матерью сделали и делают всё возможное, чтобы найти Машу. В Чехии они подали два заявления. Одно – запрос в Полицию по делам иностранцев о том, когда и где Виктор (и, возможно, Мария) пересекли Шенгенскую зону, въехав в Чехию, и когда и где покинули её — система SIS II вполне способна ответить на эти вопросы. Кроме того сделано обращение в консульство РФ о помощи. Соответствующие запросы сделали следственные органы, ответов пока нет.
Но родители не хотят просто сидеть и ждать. Они ищут волонтёров, которые помогли бы им в частном порядке. Родители Виктора не имеют возможности приехать в Прагу, но тоже просят помочь. Возможно, кто-то сталкивался с Виктором в Праге и готов поделиться информацией, или кто-то готов создать «облако на Dropbox», чтобы собирать туда всю информацию по Чехии (так делали волонтёры в Сербии).
Одним словом, нужна любая помощь. Пишите: Этот адрес электронной почты защищен от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра.
Дописав эту статью, я вспомнила историю, как в Пакистане пропали две чешки. Два года официальная Чехия работала над их розыском. В Пакистан и Турцию летали чешские эмиссары, велась работа, в которую включился президент Чехии. Правдами-неправдами, платили за них или нет, освободили ли кого-то в обмен, мы, наверное, еще долго не узнаем. Главное, что усилия не были напрасными. Девушки дома.
Неужели усилий такой страны как Россия не хватит, чтобы найти своих граждан?
Ирина Шульц
