Евгения Бильченко и Руслан Коцаба. Фото автора, сделано на смартфон
В феврале в Прагу приехали Евгения Бильченко и Руслан Коцаба. Поэтесса и журналист. Приехали, чтобы рассказать европейцам что-то важное, что они знают об Украине, где живут, о войне, на которой побывали с обеих сторон фронта. Рассказать, что поняли за эти годы и как пришли к миротворчеству.
Евгения Бильченко — гений. Запомните это имя. А у гениев, тем более поэтических, редко бывает простая судьба. Сейчас Женя «наслаждается» преодолением трудностей сполна. Её выступления на Украине срывают и запрещают. Её имя находится на сайте «Миротворец». Но так было не всегда. Четыре года назад Женю провозгласили «Поэтом Майдана» за её стихотворение «Я — мальчик». Стихотворение можно найти в Сети. Найдите. Оно, как бы вы ни относились к тем трагическим событиям февраля 2014 года в Киеве, не оставит вас равнодушным. А всё потому, что Бильченко — гений. И вот она в Праге. Участвует в дебатах, выступает в Сенате — критикует украинскую власть. Что же за эти годы с ней произошло? К сожалению, у нас не было времени поговорить о поэзии. Говорили о политике.
— Евгения, вы приехали в Чехию с какой целью? Рассказать европейцам свою правду?
— Я приехала с целью критики цветных революций на собственном примере, ибо я являюсь их живой сакральной жертвой; во-вторых, с целью помочь европейским левым, которые занимаются преодолением русофобии в Европе; и в-третьих, помочь наладить мосты диалога Россия — Европа не по либеральным лекалам, а по гуманистическим, для того, чтобы наконец-то решилась судьба Украины. На сегодняшний день Украина не является персонажем мировой политики и субъектом государственных решений, в стране хаос. Решать будут всё равно Запад и Восток. И вот чтобы судьбу Украины не решали Америка или Россия, а особенно Америка, мне бы хотелось, чтобы Россия и Европа выстроили диалог о судьбе Украины, поскольку Украина разнообразна и она расколота. Расколота в силу того, что националисты используют отличия пророссийских и проевропейских украинцев. И если Россия и Европа начнут взаимодействовать, они могут составить достойный восточноевропейский альтернативный вариант американскому глобализму.
— Евгения, а почему для этого вы приехали в Чехию, а, скажем, не в Германию или Францию?
— В Германию я уже ездила. В Германии у меня было несколько концертов, и довольно удачных и многолюдных, если говорить о поэтических выступлениях. Встреча со студентами Гермерсхаймского университета, факультета славистики, русского языка и германистики, состоялась в немецкой университетской винотеке, потому что завкафедрой — сторонник американской политики в странах Ближнего Востока — узнав, что я нахожусь на ресурсе «Миротворец» как человек, который отрицает российскую агрессию в Донбассе, запретила мне контакты с немецкими студентами.
— Вы думаете, что Чехия именно та страна, где вас поймут и услышат?
— Здесь живут мои читатели, которые впервые пригласили меня на поэтическое выступление. И когда я приехала сюда, я познакомилась с человеком, назовём его Самуил, который является выходцем из Одессы, который пострадал на Куликовом поле, чей товарищ был убит на Греческой площади, и который представляет Антимайдан. Мы сошлись в миротворчестве, и, собственно говоря, всё, что происходит сейчас, из-за него.
— Чего вы ждёте от дебатов и встречи в Сенате?
— Эти два дня будут тяжёлыми. От дебатов с либералами я ожидаю, как минимум, чтобы они пришли, потому что некоторые блогеры и лидеры мнений уже отказались посещать дебаты, поскольку испугались живой правды о событиях на Украине. Значит, минимальную задачу, которую мы должны решить — чтобы они пришли и дискутировали с нами. Второе — это информирование чешской либеральной общественности о том, что действительно происходит на Украине, чтобы Европа на уровне думающих людей перестала быть транслятором единственной парадигмы, претендующей на господство в мире, то есть это парадигма американского глобализма. Меня интересует преодоление русофобии в Европе.
— Как вы, в прошлом украинская националистка, пришли к идее борьбы с русофобией?
— Я человек в первую очередь славянский и очень остро чувствую славянские корни. Свои духовные исследования я начинала с культуры Киевской Руси, то есть с общего наследия русских и украинцев, и как человек, который склонен поддерживать людей в страданиях, что издревле являлось славянским качеством, я выразила сочувствие по отношению к Украине в её национально-освободительных исканиях. Многого я тогда не знала, потому что на сегодняшний день Украина находится в информационном коконе. Присутствуют официальные списки запрещённых писателей, блогеров. Ни одного русского или нелиберального западного канала на Украине нет, а если есть, то это оппозиционные каналы или Интернет, где нужно искать информацию. Наверное, эта некая славянская наивность и романтичность, а также неосведомлённость и частичное ивано-франковское происхождение, благодаря которому я некоторое время находилась под влиянием национального дискурса. Я и Майдан поддержала, потому что милосердие и сочувствие к павшим было выше всех иных причин. Когда я начала получать иную информацию, начав общаться с ополчением, с мирными людьми, которые живут в Донбассе, я поняла, что между ними и нами нет никакой разницы, кроме той, которую изобрели политики и украинские националисты. Если убрать украинских политиков и националистов, вновь восстановится то славянское единство, с которого, например, начиналась моя исследовательская работа.
— Откуда в вас такой сильный антиамериканизм?
— Наверное, в моём антиамериканизме проявляются некоторая свойственная поэтам нетерпимость и стремление, возможно, как-то гиперболизировать какие-то вещи. Но ничего не рождается на пустом месте. Мой протест против либеральной системы начался после факта фиксации мною у русских либералов двойных стандартов по отношению к Украине. Моя возмущённость этими двойными стандартами тоже была двойной. С одной стороны, как гражданке Украины, мне было неприятно, что русские либералы обвиняют кремлёвцев в помощи добробатам в Донбассе, но сами они об Украине судят так, будто они там были и знают ситуацию. Более того, для своих политических целей они используют украинских националистов. Мне неприятны двойные стандарты, и я ожидаю от человека, который говорит о борьбе за возможности развиваться для каждого, странную слепоту в отношении Одессы и Донбасса. И вторая причина та, что, как поэт, я очень не люблю лицемерия, поэтому любая честность, даже если это ужасающая честность, для меня понятнее и я буду знать, что с нею делать. Бороться с ней или корригироваться с ней, если она соответствует моим моральным принципам. Но когда я вижу виляния и попытки применять не только двойные, но и тройные стандарты, поэтическую душу это возмущает.
— Почему мы начали антиамериканизмом, а закончили у русских либералов?
— Я считаю, что русские либералы, в отличие от русских демократов и диссидентов, которые в СССР сидели в тюрьмах, исповедуют идеологию американизма. Это не борцы за свободу, это борцы за зарплату.
Беседовала Ирина Шульц
