21 июня 1991 года завершился вывод советских войск из Чехословакии
«Нет ничего более вечного, чем временное пребывание советских войск в Чехословакии», – мрачно подшучивали чехи над официальным статусом Центральной группы войск (ЦГВ), закреплённым в форме договора «о временном пребывании советских войск в ЧССР» в октябре 1968 г., то есть вскоре после памятного 21 августа... Понадобился 21 год и так называемая бархатная революция, чтобы в заявлении советского правительства от 5 декабря 1989 г. решение о вводе союзных войск в Чехословакию было признано ошибочным – как «необоснованное вмешательство во внутренние дела суверенного государства».
Домой за один день
Помню, что в переломные ноябрьские дни 1989 г. в накалённом революционными эмоциями воздухе как будто завис вопрос: а что Москва? Как поведут себя советские войска? Не было сомнения в том, что достаточно ввести танки в Прагу, а это два часа ходу от Миловиц, главного советского гарнизона в стране, и демонстранты разбегутся по домам. Но этого не случилось.
Вожди переворота правильно истолковали нейтралитет Москвы и сразу сделали второй шаг: уже 3 декабря 1989 г. пополненное оппозиционерами правительство Чехословакии, тогда ещё во главе с коммунистическим премьером Ладиславом Адамецем, назвало ввод войск в 1968 г. «нарушением норм международного права» и предложило начать переговоры о выводе войск и возмещении причинённого ущерба. Советское правительство отреагировало, как сказано выше, и неделю спустя, 12 декабря, Федеральное собрание ЧССР денонсировало договор о временном пребывании советских войск.
Остальное, на первый взгляд, было делом техники, но в действительности чехи сначала наткнулись на сопротивление советских военачальников относительно сроков вывода: мол, некуда перемещать такую массу военных и техники. По-своему они были правы: предстояло вывести 73.500 солдат и офицеров, 1.220 танков, 2.505 боевых машин, 1.216 орудий, 77 боевых самолётов, 146 вертолётов, а также 40 тысяч членов семей военнослужащих. Однако чехи уже почувствовали слабинку и настаивали на немедленных переговорах: нет уж, вы к нам пришли за один день, за один день и уйдёте. Их главный переговорщик, бывший рок-певец Михаэл Коцаб предложил поставить в Союз достаточное количество сборных домиков для решения этой проблемы. Предложение осталось нереализованным, но Горбачёв и Шеварднадзе пошли чехам навстречу: 26 февраля 1990 г. было подписано соглашение о полном выводе из Чехословакии советских войск. Вывод начался в день подписания соглашения, а окончательный срок был назначен 30 июня 1991 г.
Пунктуальный «оккупант»
Ныне даже не верится, что при нашей, ставшей притчей во языцех, безалаберности сроки были выдержаны. Тем более, в столь тяжёлое для страны время начала девяностых... С сентября 1990 г. только с миловицкой железнодорожной станции ежедневно отправлялось в среднем 35 вагонов техники и три вагона с личным составом. Я тогда сотрудничал с газетой ЦГВ «Советский солдат» и могу подтвердить – вывод проходил без каких-либо провокаций, а нередко и под слёзы провожающих чехов: всё же часть из них установила с нашими военными дружеские отношения. Последний военный эшелон выехал из Миловиц 19 июня, а 21 июня пересёк государственную границу в Чопе.
Конечно, на душе у отбывающих часто кошки скребли. И командующий ЦГВ генерал-полковник Эдуард Воробьёв чувствовал обиду: ещё вчера он и его подчинённые были защитниками социализма на передовой линии, а теперь вдруг стали оккупантами. «Мы сами себя оккупантами не считали, – заявит он в одном из более поздних интервью. – Введение войск было решением политического руководства обеих стран (здесь генерал немного подтасовывает факты. – Прим. автора). Солдаты просто исполняли их волю».
Вывод войск неустанно контролировал упомянутый Коцаб – это была вершина его политической карьеры, не в пример недавнему провальному участию в правительстве Тополанека, где ему дали портфель министра по правам человека.
Но основная тяжесть задачи лежала на плечах генерала Воробьёва, что признаёт и Коцаб: «Он поразил меня тем, как настаивал на соблюдении всех договорённостей до последнего слова. Если были установлены сроки, то они должны были выполняться, он не позволял ни минуты задержки».
Эти двое наконец сблизились. Когда после подписания Протокола об окончании вывода советских войск из Чехословакии 25 июня 1991 г. в Праге я видел их на пресс-конференции в здании чешского МИДа, это было заметно. Но если генерал говорит о дружбе (« Мы с ним не просто подружились, он мне даже подарил футболку, на которой были напечатаны его огромное старческое лицо и надпись: «Михаэл Коцаб через 100 лет»), то Коцаб их отношения оценивает скромнее: «Вы знаете, трудно подружиться с представителем оккупационной армии. Во время одного визита в Москву я советовался с нашим послом Добровским, позволить ли Воробьёву обнять меня: в России это нормально. Решили, что лучше не надо. Во время встречи я отстранился, и мне стало неловко и жалко Воробьёва».
Несмотря на корректное поведение Воробьёва, чешская пресса незаслуженно окрестила его «последним» или ещё «верховным оккупантом». Он отбыл из Праги в Киев 27 июня, то есть за три дня до установленного срока окончательного вывода войск. Аббревиатура ЦГВ стала историей.
Из солдат в туристы
Прошло 20 лет. Ввод войск Варшавского договора в Чехословакию в 1968 г. (чехи считают эту формулировку эвфемизмом) до сих пор отягощает чешско-российские отношения. Данные социологического исследования свидетельствуют, что 64 % чехов не могут простить России тогдашнюю оккупацию. Два года назад чешская партия зелёных предлагала объявить 30 июня – день вывода советских войск из Чехии, знаменательным днём. В основе их предложения была петиция детской администрации городка Миловице, того самого, в котором с 1968 по 1991 год располагался штаб советской Центральной группы войск. Готовя эту статью, я проверил список знаменательных дат ЧР: на 30 июня в нём приходится... День Армии. Судя по всему, чешской, а не советской.
А на интернет-страницах ветеранов ЦГВ раздаются призывы отметить 20-ю годовщину вывода войск посещением мест былой «боевой славы» с тем, чтобы «выпить у них всё пиво!». В общем-то, оккупировать страну туристами – идея неплохая.
Андрей Фозикош
