Маленькие большие люди

Подробности: Категория: Про Чехию; Опубликовано: 05 Июнь 2016; Просмотров: 9948

10 лет Роман Янас занимается лагерями военнопленных в Есениках

Его деды служили в вермахте, а он ведёт поисковую работу по захоронениям военнопленных, замученных нечеловеческими условиями пребывания в немецких рабочих лагерях. Их там сгинуло немало. Это были русские, белорусы, казахи, украинцы, поляки, англичане, французы и даже новозеландцы. Чеха Романа Янаса по праву можно назвать краеведом. И хотя его специальность (Роман — слесарь) далека от истории, по духу — он патриот своего края. Он возвращает местным жителям память. И не только местным.

Роман Янас. Фото: Ирина Шульц

Четырнадцатого мая текущего года в Есеники почтить память погибших в рабочих лагерях, кроме представителей местных властей, по приглашению Романа Янаса приехала целая русскоговорящая делегация. Приглашение посетить памятные мероприятия с панихидой принял посол Казахстана в Чехии Сержан Абдыкаримов с советником; посольство России в Чехии делегировало на мероприятие представителя Генконсульства в Брно Артёма Индыченко; из Москвы прилетели две внучки маршала Ивана Конева — Анна и Елена; приехали и русскоязычные жители Чехии, благодаря неравнодушию которых дело Романа Янаса получило поддержку и дало ему и его единомышленникам импульс к дальнейшей работе, а также к этой майской встрече.

Для меня, главного редактора «Пражского экспресса», всё началось зимой 2016 года, когда я в поисках тем о захоронениях советских военнопленных в Чехии, что говорится, «нагуглила» информацию о Романе. Написала ему в фейсбук, попросила рассказать подробно о его поисковой работе, спросила, чем может помочь русская газета. Оказалось, что идёт уже 10-й год, как Роман Янас плотно занимается этой темой. Благодаря Роману многие узнали, что в Есеницких горах во время войны были разбросаны рабочие команды военнопленных. Они строили дороги и валили лес для вермахта. Основной лагерь, откуда их распределяли на работы, — Ламсдорф, — располагался в Польше.

Постройка тех времён ещё сохранилась. Здесь жила охрана. Фото: Ирина Шульц

Отзывчивые русские люди

За это время была проведена огромная работа: составлена карта лагерей, установлены имена ранее неизвестных солдат, ведётся переписка с некоторыми семьями их потомков. А помощь? Роман Янас рассказал, что он очень хотел бы установить на памятниках погибших их фотографии, для изготовления которых нужны средства. Тогда я написала о Романе статью и озвучила его просьбу в газете, а также у себя в фейсбуке. И люди отозвались. Считаю необходимым перечислить всех поимённо: Александр Ревин, Денис Кашицын, Вадим Фёдоров, Владимир Шульц, Вероника Кулганек, Анна Юнгманн, Михаил Жак, Наталья Юсупова, Надежда Скварник, Андрей Фозикош, Анастасия Костяева. Мы собрали деньги на 15 фотомедальонов. Неожиданная спонсорская помощь пришла из Китая. Житель Харбина Александр Харитонов, чей дед погиб в лагере военнопленных где-то на территории Чехословакии, но достоверную информацию о котором Александр до сих пор не может найти, узнав о Романе, тоже решил помочь чешскому краеведу, перечислив небольшую помощь.

«Знаете, я когда обращался к вам, не очень верил, что это реально, — рассказал мне впоследствии Роман. — Я почти 10 лет занимаюсь этими захоронениями и извне помощь никогда не приходила». Одним словом, произошло то, что должно было произойти — чех Роман Янас поверил в то, что мы своих не бросаем и после смерти, а мы убедились, что в мире есть люди, которые готовы бескорыстно отдавать себя делу памяти.

Всех нас Роман Янас пригласил 14 мая в Есеники на торжественную панихиду. К сожалению, поехать смогли не все. В Есеники три машины с пражанами и даже жителями Теплице приехали накануне — от Праги это 250 км, на самой границе с Польшей. В этой горной местности издавна располагались курорты. Многие из них работают и сейчас, некоторые пришли в упадок, но собираются возрождаться. Например курорт Липове-Лазне, где мы остановились в отельчике у брненского актёра Зденека Корчиана, переехавшего в Есеники 15 лет назад. Он один из основателей общественной организации Kostelík v horách, построившей при помощи местных властей в Липове-Лазне православную часовню.

В отеле у бывшего актёра Зденека Корчиана. Фото: Ирина Шульц

Слева направо: Елена Конева, Анна Конева, Анна Юнгманн, Роман Янас, Янасова. Фото: Ирина Шульц

Парадоксы Есеников

Во время поездки я заметила, что в этих местах очень много парадоксов. В горной местности, где мало солнца, редко что поспевает, любимый напиток местных — сливовица. А всё почему? После войны сюда, в дома депортированных немцев заселились валахи — южная ветвь чешского народа. Любовь к сливовице тоже с собой захватили. Идём дальше. Православная часовня. У настоятеля Йозефа Кратохвилы я поинтересовалась, сколько прихожан. В самый главный праздник, Пасху, их 20. Почему же построили эту православную часовню? В архивах нашли фотографию, сделанную каким-то туристом, на месте, где сейчас стоит часовенка, стояла палка, на которой было написано: pravoslavná fara. Да и православный священник уже был — Йозеф Кратохвила переехал сюда с семьёй из-за того, что дети в городе болели. Единомышленники, а среди них был, как мы уже говорили и Зденек Корчиан, начали собирать деньги на строительство, огромную помощь оказали местные власти, выделив на достройку 1,2 млн крон. Местный архитектор проект разработал бесплатно. Часовню построили за 1 год и 1 день. Освящать часовню приезжал Почётный митрополит Пражский и Чешских земель Христофор. И сейчас это не только место молитв, но и хранилище памяти о пребывавших в Есениках военнопленных. В часовне несколько досок с флагами разных государств, доска СССР — самая большая. На доске значатся имена прошедших через ад немецких рабочих лагерей. Список постоянно пополняется. Делает это Роман Янас. Роман, деды которого служили в вермахте. Один был вынужденно призван, когда в Чехословакию в 1939 году пришла немецкая армия. Ему повезло. Во время войны он сам был взят в плен англичанами и перешёл на сторону Чехословацкой армии, воюющей на стороне Антигитлеровской коалиции. Второму деду, его брату, повезло меньше — он погиб на Рождество 1944 года на Восточном фронте.

Или вот ещё: во время войны в рабочих лагерях солдаты умирали от голода (ежедневная норма «хлеба» — изделия из жмыха свёклы и отрубей — составляла 200 граммов), а ведь незадолго до этого здесь, в курортном месте, немцы открыли свой курорт и лечили от ожирения (кстати, может, и во время войны тоже).

Накануне панихиды

И вот мы все, включая внучек Конева, несмотря на дождь, в пятницу, 13-го, объезжаем несколько мест в горах, где находились эти рабочие лагеря. Где-то уже руины, где-то ещё сохранились дома охраны, вполне добротно выглядит барак для военнопленных. Но нет, не жили военнопленные в таких сносных условиях. После войны здесь находился склад чехословацкой армии и здание было отремонтировано. А вот и первое кладбище Борек. Что поражает сразу — отличный ремонт и уход. Государственная организация «Леса Чешской Республики», на территории которой находится кладбище, заботится о захоронениях. Нет-нет, зря мы думаем, что все наши солдатики, погибшие в плену, лежат здесь на кладбище стройными рядами. Здесь только плиты с именами. Останки разбросаны по лесу. Где умирал, там, на месте, и закапывали.

А вот кладбище в Рейвизе, к сожалению, не сохранилось. Вместо плит с именами — камни. Но много цветов и венков — 9 мая было недавно, и люди сюда приходят, это видно. Приходят русские — около камня и креста лежит маленькая бутылочка русской водки. На информационном стенде — запись по-русски о том, что чьи-то предки похоронены здесь, и если найдутся и другие потомки погибших, просьба связаться — и номер телефона. Кладбище собирались отремонтировать те же «Леса ЧР», но вступил в силу закон о церковной реституции и этот участок леса был передан католической церкви, теперь это бремя ложится на её плечи.

Мы возвращаемся в пансион уже поздно вечером, но не расходимся. Сидим и говорим о том, что мы видели и где побывали.

Кладбище примирения

Утром — панихида в Белой-под-Прадедом. Там самое большое кладбище и там установлены медальоны с фотографиями. Встречаемся в указанном месте и видим дипломатическую машину с казахским флагом. Это Сержан Абдыкаримов — посол Казахстана в Чешской Республике, приехал за тридевять земель (по чешским меркам), чтобы окунуться в историю края, где умирали и его соотечественники — казахстанцы. Роман Янас передал послу сведения о них. Тот, в свою очередь, — в Министерство обороны Казахстана. Где Роман Янас ищет сведения? В электронном архиве Минобороны РФ. «Это очень удобно и позволяет многое узнать о погибших, — говорит Роман. — Ни в одной другой стране, чьи граждане покоятся в нашей земле, ни в Польше, ни в Великобритании, ни во Франции, такого электронного архива нет. Чтобы мне что-то узнать о погибших, мне нужно ехать туда и работать в архиве, а это нереально». Справедливости ради надо сказать, что на торжественную панихиду Роман Янас, кроме русских, казахов, украинцев и белорусов, пригласил и представителей посольств Франции, Польши и Великобритании, Австралии, Новой Зеландии. Кроме русских и казахов пока ещё никто не соблаговолил посетить Есеники.

Вторую неделю я думаю над тем, что же меня больше всего тронуло в этих есеницких жителях. Постепенно прихожу к выводу, что две вещи. Первая — Дело. Да-да, именно так, с большой буквы. И вторая — это открытость. Людям, миру, природе…

В Белой-под-Прадедом — непростое кладбище. Это Кладбище примирения. Когда «Леса ЧР» проводили его реконструкцию, они объединили в одно кладбище и военнопленных, и их надзирателей (раньше те были похоронены за оградой) — мёртвые все равны. Есть в этом посыле объединить захоронения какая-то сила, которая заставляет о многом задуматься, особенно стоя там, в горах, в тишине, под вековыми деревьями.

Речей было мало, и они были от души. Пользуясь возможностью, я призвала официальные представительства иностранных держав в Чехии, чьи граждане захоронены в Есениках, поддержать Романа Янаса в его работе. И посол Казахстана, и представитель Генконсульства РФ в Брно потом, в частном разговоре заверили меня, что со своей стороны они поддержку постараются оказать.

На панихиде и дальнейших мероприятиях присутствовали представители местных властей: второй зампред Есеников Петр Прохазка, староста Липове-Лазне Любомир Змолик и староста Ческа-Веси — Петр Мудра. По окончании погибшим были отданы воинские почести (организаторы пригласили местный военно-исторический клуб), был исполнен чешский гимн, который, как известно, начинается словами: «Где дом мой?». Последнее пристанище солдат разных национальностей, воевавших с нацизмом, оказалось в есеницкой земле…

Переводчик

Посла Казахстана постоянно сопровождал переводчик – организаторы позаботились и об этом. Леош Крол – гимназист Есеницкой гимназии, изучающий русский язык и мечтающий поступить в МГИМО. «Проходите сюда, Ваше Превосходительство», — у юноши — явные задатки дипломата. На обложке фейсбука у него теперь фотография с Сержаном Оралбаевичем, а на автарке — с бывшим российским послом Киселёвым. В течение всего мероприятия на нём была георгиевская ленточка. Кстати сказать, организаторы ещё утром прикрепили нам на грудь вырезанных из бумаги белых голубей с синей ленточкой. Их подготовила местная учительница, а инспирировала как раз георгиевская ленточка, которую они впервые увидели и надели на приёме в честь 9 мая в генконсульстве РФ в Брно.

Часовня для всех

Конечно, хозяева мероприятия показали нам и православную часовню. Как рассказал Йозеф Кратохвила, она открыта всегда. И любой турист может сюда зайти, посмотреть документы, почитать историю, связанную с рабочими лагерями, узнать, где и в каких нечеловеческих условиях содержались военнопленные. Мой супруг сказал: «Немцы их использовали как материал для работы. Как топор и пилу. Поломалась (умер) — выбросили, взяли новый материал». Сейчас можно много рассуждать о том, в каком объёме подписал Советский Союз Женевскую конвенцию о содержании военнопленных, и повлияло ли это на зверское отношение к советским военнопленным. Одно, наверное, по прошествии времени можно сказать точно — Гитлером в его расовой теории был взят курс на уничтожение «недочеловеков», а простые ли они жители, красные комиссары или солдаты, попавшие в плен, разве это уже было важно? На воротах есеницких рабочих лагерей, как и на воротах Освенцима, висела надпись: Arbeit macht frei.

Чехов, кстати, планировалось оставить всего треть от всего населения.

После часовни был обед. Гостеприимству местных жителей можно только рукоплескать. Такой вкусной «свичковой» я не ела даже на чешской свадьбе!

Музей, созданный Романом Янасом

Последним и одним из самых важных пунктов нашего визита был Музей военнопленных. Музей, который Роман Янас создал сам. Теперь я знаю точно: когда у человека есть настоящее Дело, перед ним открываются любые двери. Аренда помещения, где располагается музей размером в одну большую комнату, для Романа стоит 1 крону до конца года. Стенды, экспонаты он приобрёл за счёт спонсорской помощи (не забываем о Китае), значительную часть — 50 тысяч крон — на расходные материалы и мебель выделил староста городка Ческа-Вес — Петр Мудра. «Есть две причины того, почему наш город решил выделить средства на музей, — рассказал Петр Мудра. — Первая — это личность Романа Янаса, который делает дело, в котором есть смысл. Вторая — это живые свидетельства, собранные в музее. Наше поколение ещё помнит войну из рассказов дедов, а младшее поколение только изучает в школе. Эти страшные жертвы, которые принесла война, лучше изучать по документам, чем по сухим страницам учебников. Конечно, наши дети знают, что Чехословакию освободила Красная армия, но цену этого освобождения они лучше прочувствуют, придя в музей».

В музее есть карта освобождения Чехословакии, карта лагерей военнопленных, абсолютно жуткие фотографии погибших военнопленных, которые Роману предоставил Воронежский музей, там недавно проходила выставка (среди погибших было много воронежцев). Большинство военнослужащих попало в плен в первые месяцы войны. А вообще всего, по германским данным, в нацистском плену в период Второй мировой войны побывало 5,3 млн советских военнопленных. И только половина выжила!

Здесь есть стенд, посвящённый Марку Мефодьевичу Федорченко, командиру стрелковой роты 813-го стрелкового полка 239-й Краснознамённой дивизии, застреленному гитлеровцами в Есениках в последний день войны. Роман Янас разыскал родственников Федорченко, которые живут в Краснодаре, и ведёт с ними переписку.

В музее прошла и самая трогательная часть — вручение подарков. Посол Казахстана подарил Роману Янасу (а до этого в часовне — пану Кратохвиле) казахские национальные картины и книги. Елена и Анна Коневы привезли книги о семьях маршалов Победы, одним из которых был их дед — Иван Конев, биографию Конева, памятные сувениры. Елена Конева, кстати, всё очень подробно фиксировала — фотографировала и надиктовывала на телефон. Тема жертв войны близка ей не только как внучке маршала. В России Елена Конева представляет «Клеймс Конференс» — фонд, из которого выплачиваются компенсации жертвам Холокоста. А недавно она стала представлять этот фонд и в Казахстане.

Гости оставили записи в книге музея. На мини-открытие музея пришли местные жители. Были среди них и русские. У окна стояла статная немолодая женщина с роскошными волосами. Я подошла: «Вы — русская?» «Да, живу здесь уже давно, с 1997 года. Родилась в России, училась в Казахстане, работала, потом замуж за чеха вышла, переехала сюда, — рассказала она. — Сюда с подругой пришла, она с Украины. Живём душа в душу. А что касается нынешней политики, так я здесь веду разъяснительную работу, да-да, объясняю чехам, почему Россия поступает так или иначе. И они ко мне прислушиваются. Муж у меня русофил». М-да, — подумала я с улыбкой, — в каждой русской жене чеха, даже в Есеницких горах, сиднем сидит «агент Кремля», и просыпается он, когда пытаются переписать историю её родины, или просто хотят сделать ей больно.

Надеемся на традицию

Музей военнопленных после открытия начали посещать чешские школьники. Они рассматривают стенды, фотографируют на мобильные телефоны, что-то записывают в свои тетрадки — это всё на фотографиях, которые Роман выставляет в фейсбуке. А скоро в Есеники приедет посол Новой Зеландии в Чехии. Их солдаты тоже здесь погибали в плену.

Мы уехали из Есеников и пообещали себе вернуться. Может быть, у нас получилось заложить традицию встречаться в Есениках и чтить память погибших. Может, просто будем дружить с этими замечательными людьми, у которых есть дело, корни, человечность и понимание, что историю нельзя переписывать или забывать. Иначе, не боюсь показаться банальной, она может повториться.