Герцог Бервид-Бюккуа слывёт чешским Мюнхаузеном и раздражает голубую кровь
Возвращение чешской аристократии в Чехию принимает такие формы, что Масарик, лишивший её многих привилегий, наверно, в гробу переворачивается. Представители старинных дворянских родов вновь вступают во владение замками и землями, иные продолжают тяжбу с государством, надеясь высудить родовые имения, а между тем бывший «скромный лесничий» — князь Карел Шваценберг, уже определяет внешнюю политику страны.
Вернули барочный замок Мнешице (возле Табора) и герцогу Яну Бервиду-Бюккуа, однако на фоне остального дворянства он выглядит неким отщепенцем, во всяком случае, белой вороной уж точно. Например, из-за своего критического взгляда на сословие голубой крови: «Наши предки лишь собирали титулы, копили богатство и забывали о подданных», — говорит Бервид-Бюккуа, имея в виду дворянство Франции, России и Австро-Венгрии. «Англичане не делали таких ошибок, как их не делали бельгийцы, датчане, норвежцы, шведы и другие, поэтому у них монархия осталась. Принадлежность к дворянству обязывает: если у меня есть подданные, я должен о них позаботиться, а не наоборот». Логика этого тезиса приводит герцога к признанию закономерности лозунга, впервые выдвинутого Маратом: «Мир хижинам, война дворцам!». «И нечего благородным удивляться, что их вешали на фонарях», — считает он.
Дворяне-пролетарии
Скептически Ян Бервид-Бюккуа относится и к своим нынешним сословным коллегам. По его мнению, они деградировали и потеряли способность продолжить созидательные дела своих фамильных предшественников, став при коммунизме пролетариями. «Чернин подметал, Догальские были поварами, Надгерный раздавал рекламные листовки где-то в Америке, один из Кински был электриком...» — перечисляет он. Упомянутый Надгерный получил обратно замок Хотовины у Табора и иногда навещает Бервида-Бюккуа, чтобы посмеяться над герцогом за то, что тот устроил для местного населения в Мнешице «социализм с человеческим лицом»: замок открыт для посетителей, и его владелец не брезгует принимать в нём даже русских коммунистов. «Да ты идиот, — отвечал насмешнику герцог. — Это же практикуют англичане и шведы, начиная с 18-го века. Один ты забаррикадировался и сидишь в своём замке как за берлинской стеной. Я же открыл замок общественности, потому что это национальный памятник. Если мы хотим вернуть себе положение элиты, как было прежде, то и вести себя должны как элита».
Скандальный герцог
Герцог родился в 1946 году в Чехословакии и вырастал в условиях раннего социализма под фамилией Копецкий, не зная о своём «благородном происхождении». Но товарищи по школе вспоминают, что уже тогда он отличался недюжинным умом и строптивым характером — всезнайка Ян поучал учителей и нередко в наказание стоял в углу. В 1968 году семья эмигрировала в Австрию и приняла фамилию матери — Бервид-Бюккуа. Это побочная линия знаменитого средневекового рода Бюккуа: в Чехии род основался после того, как католические войска под командованием фельдмаршала Карла Бонавентуры де Бюккуа разбили в битве на Белой горе 23-тысячное войско протестантов-чехов. В Праге потомкам фельдмаршала принадлежал большой дворец Бюккуа в Малой Стране — во времена Первой республики его за 6 миллионов франков купила Франция под своё посольство, остающееся там и ныне.
Ян изучал социологию и экономию в Венском университете, а в Западном Берлине — политологию, там же потом был доцентом. Утверждает, что работал на радио «Свободная Европа» и являлся офицером британской разведки. Приверженец «литературы факта», издал 11 книг (в основном на немецком языке), которые принесли ему скандальную славу исторического мистификатора, современного барона Мюнхаузена. В одной из книг, посвящённой Яну Гусу, утверждается, что Гус был эротоманом и имел 118 любовниц. В другой книге Ян Жижка описан как гомосексуалист, спавший со своим адъютантом. О народном «будителе» Палацком Бервид-Бюккуа написал, что это чешский графоман, считавший, что «раз уж у чешского народа нет никакой документально подтверждённой истории, придётся её создать».
Хочу в президенты
Статьи Яна Бервида-Бюккуа в интернете вызывают полярные мнения: у одних одобрение, у других бешенство. Но отзывов — тысячи, а это значит одно: задевает. После повторного избрания Вацлава Клауса главой государства герцог назвал его президентом Гражданской демократической партии, а не Чехии и с иронией заметил, что будь в стране парламентская монархия, то ГДП выдвинула бы на трон Клауса. И тогда старый лозунг правителей Mon Dieu est mon Roi! («Мой король — Бог!») был бы заменён новым: Wenczeslas Clausis et son bleu oiseau («Вацлав Клаус и его голубая птица»). Всем известно, что логотипом ГДП является голубая птица, но хорошо знающие чешский язык прочувствуют игру слов и двусмысленность «лозунга».
Вместо Клауса, герцог предлагает в президенты себя, видя в этом, по крайней мере, одно преимущество: «Я бы вёл «Разговоры из Мнешице», как когда-то Вацлав Гавел — «Разговоры из Лан». То есть из своего замка. Ланы бы я оставил народу».
Ну, а если стать президентом не удастся, герцог не огорчается. «На одном костёле в Роттердаме я видел надпись «Всё идет так, как нужно, а иначе и быть не может», — говорит он со спокойствием стоика. — Логика происходящего одному Всемогущему известна».
Андрей Фозикош
