Выходя в очередной раз из вьетнамской «вечёрки» и объяснившись с продавцом на смеси чешского и английского языков, я задумался: а как вьетнамцы здесь живут? Ведь, в отличие от русскоговорящих жителей Чехии, их язык, культура и менталитет значительно отличаются от чешского и европейского. И как так получилось, что значительная часть рынков и мелких продуктовых магазинов принадлежит именно выходцам из Вьетнама? Как они здесь появились и как адаптировались к чешским условиям? Какие стереотипы о них правдивы, а какие нет?
Искать ответы на эти вопросы я начал в чешской прессе. Как я и предполагал, результаты были неутешительными: ничего, кроме «Внимание, Чехия! Количество вьетнамских нелегалов растёт», «На вьетнамском рынке торговали радиоактивными товарами», «Чешская полиция раскрыла вьетнамскую сеть по контрабанде людей», я не нашёл. Особенно поразила статья «Источники доходов вьетнамцев в ЧР». Её автор, Станислав Янский, перечисляет эти «источники» – наркотики, продажа нелегального алкоголя и сигарет, торговля людьми и т.д. – и призывает правительство выслать всех вьетнамцев из страны. Позитив в новостях о жизни диаспоры практически отсутствует, разве что сообщение о том, что «Вьетнамский конкурс песен и плясок выиграл... чех», у меня почему-то вызвало гордость за чешскую нацию. Тогда я решил спросить знакомых чехов о том, что они знают и думают о местных вьетнамцах. К сожалению, и в этом случае ассоциации со словом «вьетнамец» были похожими на названия статей: «спекулянты», «торгаши», «мафия» – самые распространенные ответы. Их познания о «чеховьетнамцах» примерно такие же, как у прохожего в одном известном анекдоте: «Откуда берутся вьетнамские имена? После рождения ребёнка его отец швыряет на кухне об пол кастрюлю. Как прогремела, так и назвали – Бам Ван Донг, Хан Лонг Гонг...».
По мнению специалистов
Мой путь лежал к специалистам. В Праге уже 9 лет существует Клуб «Ханой», который занимается вопросами жизни и адаптации представителей вьетнамской диаспоры. Как оказалось, история чешско-вьетнамских отношений насчитывает уже более 800 лет и возводится историками к 14 веку, когда францисканец Олдржих Чех, прибывший в составе папского посольства ко двору Великого Хана, стал первым европейцем, посетившим Вьетнам. А появляться вьетнамцы в чешских землях начали в 50-х годах прошлого века. В рамках договора о сотрудничестве между Чехословацкой Социалистической Республикой и Северным Вьетнамом в чешский город Храстав на реабилитацию приехало 100 вьетнамских детей, пострадавших в результате военного конфликта с Францией, и несколько взрослых, которые их сопровождали.
Статистически значимым количество вьетнамцев стало после 1973 года, когда – по государственной программе обмена производственным и культурным опытом – в период до 1986 года в ЧССР временно поселились около 35 тысяч человек. Значительную их часть составляли заслуженные работники Компартии Вьетнама и их семьи, а также ветераны Вьетнамской войны. Небольшой остаток был представлен разнорабочими, которые в Чехословакии трудились «во славу коммунистического строя» на заводах и фабриках страны. В 1990 году после «бархатной революции» договор 1973 года был аннулирован, а большинство вьетнамцев уехали на свою историческую родину.
Тем не менее примерно 10 тысяч вьетнамцев решили остаться, а ещё около 10 тысяч переехали в ЧР из соседних стран и СССР, так как экономическая ситуация здесь была намного лучше, чем в других странах бывшего соцлагеря. В результате Чехия в начале 90-х годов покрылась сетью вьетнамских рынков и ресторанов, без которых теперь уже трудно представить даже небольшой чешский городок.
Успех вьетнамских уличных торговцев и предпринимателей – «пионеров» стал двигателем того, что всё больше вьетнамцев приезжают в ЧР. Основная их часть оседает в Праге и Карловарском крае. На сегодняшний день легально на территории Чехии проживают 55.585 вьетнамцев, 37.497 имеют ПМЖ, а количество нелегалов, по оценкам миграционной службы, примерно в два раза больше. Таким образом, за последние 20 лет число выходцев из Вьетнама увеличилось почти в три раза. По данным специалистов Клуба «Ханой», всё больше вьетнамцев стремятся переехать в ЧР и большинство из них попадают сюда нелегально.
One way ticket
На сегодняшний день существует один способ гарантированно переехать из НРВ (Народная Республика Вьетнам) в Чехию. Чаще всего используется переезд по маршруту Ханой – Москва – Словакия (Венгрия) – Чешская Республика. Эта схема работает следующим образом: человек летит в Москву, где находится примерно три недели, оформляя шенгенскую туристическую визу, а затем, транзитом через Венгрию или Словакию, попадает в Чехию. Цена такого «путешествия» составляет до 10 тыс. долларов США в зависимости от посредника. В большинстве случаев эмигрант после приезда в ЧР «отрабатывает» эти деньги в качестве продавца, повара или рабочего, как правило, на территории рынка SAPA.
Рынок SAPA известен в Чехии как «Малый Ханой» (аналог печально известного московского «Черкизона»). Рынок находится на окраине Праги, на территории бывшего мясокомбината. Здесь сосредоточено от 2 до 3 тысяч принадлежащих вьетнамцам магазинов и ларьков, торгующих китайским ширпотребом и национальными продуктами питания. SAPA является местом концентрации нелегалов и контрабандного товара, а также объектом пристального внимания полицейских и таможенных структур. Несколько попыток прикрыть рынок заканчивались конфликтами представителей вьетнамской диаспоры с местными властями. Однако каждый раз скандальные ситуации удавалось разрешать, и, по некоторым сведениям, не без протекции со стороны чешских политических верхов.
Патриотизм и стереотипы
Однако большинство «чеховьетнамцев» находятся на территории Чехии легально. Больше всего они ценят в чешской жизни спокойствие и неторопливость. Вьетнамцы сравнивают Чехию с аквариумом: маленькое пространство, почти каждый друг друга знает, и все такие же медлительные, как рыбы. Значительная их часть, особенно молодое поколение, родившееся здесь, считает Чехию своей второй родиной, и уезжать не планирует. Тем не менее многие разговаривать по-чешски так и не научились. Родители язык не учат, а детей отдают в основном в англоязычные школы, отсюда и проблемы с адаптацией и коммуникацией. Диаспора живёт обособленно, а смешанные браки – очень редкое явление. Среди вьетнамцев очень мало тех, кто меняет гражданство. Даже те, кто родились в Чехии, обязательно имеют вьетнамское гражданство, так как связи с исторической родиной и многочисленными родственниками, живущими там, занимают очень важное место в жизни каждого «чеховьетнамца».
Моя знакомая Туен Хоа, выпускница чешского университета, объяснила мне эту ситуацию так: «Да, я выросла в Чехии, и иногда мне нравится делать вещи, за которые меня во Вьетнаме осудили бы. Но, с другой стороны, я – вьетнамка, поэтому должна вести себя как вьетнамка. Я выгляжу как азиатская девушка и не могу притворяться, что я европейка. Поэтому общение с моими соотечественниками для меня намного легче, так как они понимают, что значит быть не таким, как все».
И хотя Туен выросла в Праге и прекрасно говорит по-чешски, стереотипы, существующие в чешском обществе о вьетнамцах, ей очень не нравятся. «Почему, – говорит она с досадой, – нас всех считают спекулянтами и торгашами? Ведь в Чехии живут и доктора наук, и писатели, и художники вьетнамского происхождения... Надеюсь, что когда-нибудь ситуация изменится».
Марцел Винтер, глава Чешско-вьетнамского общества и основатель Клуба «Ханой», объясняет причины негативного восприятия вьетнамцев в ЧР: «Чехам не нравятся их трудолюбие, рвение, их услужливость, их улыбка. Ведь вьетнамцы на своём примере показывают, как можно работать, если захотеть». По его мнению, и чешские СМИ мешают тому, чтобы чехи взглянули на вьетнамцев по-другому. Провокационные статьи и заметки только усугубляют в общественном сознании отношение к вьетнамцам как к преступникам, контрабандистам и уличным торговцам.
Тимур Кашапов
