Печать
Категория: Прага
Просмотров: 10116

 

«"Кнедлики!!!!!"

Вот то слово, которое привело в возмущение и ярость моих друзей-чехов…

— Позвольте, господа, — оправдывался я. — Ну, что в них хорошего? Что такое — кнедлики?! Это вареный, тяжелый, как свинец, хлеб, который кирпичом ложится в желудке. Ведь если я буду есть кнедлики каждый день — у меня в желудке будет кирпичный дом!

— У вас не в желудке кирпич, — кричал мой сосед по столу, — а в сердце у вас кирпич! Да ели ли вы когда-нибудь настоящие кнедлики?!»

Эта знаменитая цитата из самого известного рассказа Аркадия Аверченко «Кнедлики» из сборника 1923 года «Записки Простодушного. Чехо-Словакия» мало кого оставляет равнодушным. Вопрос о кнедликах был поставлен настолько пронзительно, что знаменитый чешский художник Йозеф Лада, автор иллюстраций к «Похождениям бравого солдата Швейка», избрал сюжет о кнедликах в качестве темы для оформления обложки сборника рассказов Аверченко «Praha a Čechové» («Прага и чехи»).

Действительно — ел ли Аверченко настоящие кнедлики?

В конце декабря 1922 года, Аркадий Аверченко, будучи в Берлине, нанес визит в чехословацкое консульство: он выехал на гастроли по Германии и балтийским государствам по временному паспорту и хотел узнать, как получить разрешение на повторный въезд в Чехословакию. Позже консул Юлиус Скарландт писал об этом визите в своих воспоминаниях. Консул весьма обрадовался посещению знаменитого писателя, с чьим творчеством был хорошо знаком, но быстро понял, что разговор не получится: «Аверченко заговорил по-русски, а я тогда еще русский язык не очень понимал, а при упоминании о мировых языках милый Аркадий крутил головой, сообщая, что владеет только русским». В итоге посетитель старался вставлять в свою медленную русскую речь чешские слова, а консул старался говорить так, чтобы тот хоть что-то понимал. Потом он стал рассыпаться в комплиментах Праге («замечательная литература, музыка, изобразительное искусство, природные красоты и — пиво»). Консул спросил, что же понравилось больше всего?

«Его милая улыбка расцвела на максимум, а из его губ через мгновение выплыло предложение на чешском языке, мастерски выговоренное по слогам: «Ve-přo-vá s knedlíkem a zelím! Jedl jsem nejlepší u Jaroslava Kvapila...» (Ярослав Квапил был главным драматургом Виноградского театра, где ставили «Игру со смертью» Аверченко).

Из этого можно заключить, что писатель не просто ел кнедлики, а ел их с удовольствием.

Что же еще нравилось Аверченко в Чехии?

Книгу «Прага и чехи» открывает предисловие, датированное декабрем 1922 года:

«С тихой, нежной улыбкой я перебираю страницы рукописи этой небольшой книжечки.

Прага и чехи...

Еще весной этого года я стоял, задумавшись, в кабинете чехословацкого посла в Софии перед огромной картой небольшой Чехословакии и с любопытством изучал маленькие точки провинциальных городков и большой кружок — Прагу, пытаясь угадать: что принесет мне эта далекая небольшая страна?

Встретят ли меня с презрением как осточертевшую всем фигуру “русского беженца” или приветливо распахнут мне навстречу свои братские объятия?..

Теперь мне все известно: объятия раскрылись и согрели меня, задымленные крыши старой Праги стали моими родными крышами, “вепшово печене” и “горки парки” — моим национальным блюдом, мои губы радостно улыбаются, приветствуя чешскую девушку, а звук чешской речи, странный для непривычного уха, не кажется уже странным из-за буквы “ř” (“рж”), о которую русский человек ломает язык. Но что поделаешь! Я ведь сам уже так элегантно и звонко выговариваю “трши кршесла”, что все чехи удивленно на меня оборачиваются.

Эта книга очень маленькая, потому что я живу в Чехии всего 4—5 месяцев, но я надеюсь, что второе издание очень потолстеет после новых наблюдений и выводов, а третье издание будет напоминать пивную бочку у Флеков. Боюсь, что это будет “Чешская энциклопедия”.

А когда я вернусь в Россию и познакомлю с чехами своих 1.853.950 читателей (один мой издатель уверяет, что это, согласно его записям, точное число моих русских читателей), то и русские сердца раскроются и поблагодарят чехов за заботу, потому что настоящий русский народ умеет быть благодарным.

Автор»

Анна Хлебина